Приглашаем посетить сайт
Статьи на букву "С"
|
En.: Self-suggestion Это внушение, которое делается самому себе (Erickson & Rossi, 1981). 1. В повседневной жизни и при самогипнозе в частности мы можем делать внушение сами себе. Этот подход неожиданно позволяет добиваться результатов, прежде казавшихся невозможными. Эмиль Куэ (1915) и Шарль Бодуэн (1915) показали, что образы, спроецированные путем самовнушения в будущее, активизируют бессознательную умственную деятельность, направленную на достижение цели. 2. Следуя гипотезе, согласно которой во время гипноза пациент поддается только тем внушениям, которые для него приемлемы, Араоз утверждает, что любое гипнотическое внушение можно рассматривать как самовнушение (1982). До него это отмечал и Эриксон: «Действия терапевта побуждают пациента внушать самому себе» (Erickson & Rossi, 1976). Это противоречит точке зрения классических гипнотизеров, смешивающих гипноз и внушение и с помощью этой уловки (см. принуждение в гипнозе), успешно навязывающих пациентам поведение, на которое не было получено согласия. |
|
En.: Self-hypnosis Под самогипнозом подразумевается феномен, эквивалентный гипнозу, но достигаемый без участия другого человека. По мнению разных авторов, данное понятие охватывает две возможности. 1. Первичный самогипноз - это результат личной практики, цель которой - погрузиться в себя. Такая практика близка к различного рода медитациям, но кроме особых и исключительных случаев не обладает ни той интенсивностью, ни теми возможностями, которые достижимы в процессе гипноза, вызванного с помощью другого лица. В опытах самогипноза примечательна особая активность пациента и то, что в его воображении сеанс происходит с участием другого лица. Именно так нашему другу Виктору Раушу удалось перенести холецистекгомию под самогипнозом (Rausch, 1980). 2. Вторичный самогипноз заключается в воспроизведении гипнотического состояния после сеанса обычного гипноза, во время которого оператором была внушена эта возможность ре-индукции. Во время самогипноза пациент одновременно является оператором, то есть он вполне может производить внушения самому себе (см. самовнушение). Прочие достоинства гипноза, такие, как релаксация, личностная интеграция, усиление способности к творчеству и т. д. также сохраняются. |
|
En.: Self-fulfilling prophecy 1. Из общей психологии известно, что предсказание (или ожидание) склонно реализовываться только потому, что в него верят. Гипноз станет тем, что о нем думает пациент, и это имеет крайне важные и зачастую непредсказуемые последствия теоретического и практического плана. В частности, если пациенты действительно верят, что попадут в зависимость от оператора, то вполне возможно, что в определенной мере так и будет (см. принуждение в гипнозе). 2. С другой стороны, объяснения, даваемые пациенту по поводу возможностей его бессознательного, также являются исполняющимися предсказаниями, из которых мы можем извлечь только пользу. В этом не следует видеть только простое внушение. (См. также Watzlawick & coll., 1967/1972.) |
|
En.: Mastery Практика гипноза позволяет пациенту научиться лучше владеть собой. 1. Гипноз может быть приспособлен для обучения психической гимнастике, позволяющей пациенту по-настоящему стать самим собой. Обучение состоянию отстраненности (значительно отличающемуся от состояния отрешенности) способствует владению собой. 2. Для усиления самоконтроля пациента во время сеанса могут использоваться всевозможные подходы. Среди них: - релаксация, участвующая в нейровегетативном самоконтроле (с использованием биологической обратной связи, позволяющей закреплять достигнутый успех, делая его очевидным для пациента); - модель самоконтроля (mastery model), выделенная Гербортом Ластигом (1974) на основе фильма «Искусство Милтона Эриксона», заключается в том, что пациент, находящийся в гипнозе, вовлекается в процесс противопоставления позитивных образов негативным эмоциям. Такой метод, соответствующий взаимному угнетению бихевиористов, учит пациента контролировать захватывающие его эмоции; - предварительная визуализация трудных ситуаций позволяет пациенту впоследствии легче их преодолевать; - гипноз предоставляет возможность ваять под контроль некоторые компульсивные проявления, например при травматическом неврозе; - и наконец, самогипноз, которому пациент обычно обучается, является личным средством самоконтроля. |
|
Сарбэн первым отказался от объяснения гипноза в терминах измененного состояния сознания (Sarbin, 1950). Он отмечает, что используемые для гипноза метафоры являются производными от уровня развития науки в данную эпоху. Первоначально гипнотические метафоры заимствовались из мира машин или медицины, и все они «помещали» причинный фактор внутрь личности (Sarbin, 1989). Сарбэн же, напротив, заимствует свои новые метафоры из области социальной психологии: в жизни мы, как актеры, руководствуемся взятыми на себя социальными ролями; эти роли - продукт соглашения и молчаливого их признания в рамках конкретной ситуации. В гипнозе все точно так же (Sarbin, 1954). Словами и тоном голоса оператор выявляет некий статут, которому пациент должен отвечать. В этом случае индукция - это формальная церемония, облегчающая вхождение личности в роль гипнотизируемого пациента. Когда оператор говорит то, что противоречит очевидному, пациент вступает в игру «чур, это серьезно...» и участвует в действиях, создающих иллюзии (Sarbin, 1989). Гипнотическая ситуация разыгрывается как «мини-драма», в зависимости от укоренившихся в культуре концепций. Согласно Сарбэну и в противоположность тому, что говорят сами пациенты, здесь не идет речь о чем-то, что «происходит с ними». Эти формы поведения кажутся странными не потому, что имеют необычные причины, а потому, что гипнотическая ситуация определена как «лежащая в основе необычного поведения». Сарбэн отмечает, что, объявляя свое поведение бессознательным, они проявляют уважение к правилам игры, поскольку получали указания, в которых, по меньшей мере, молчаливо подразумевалось, что происходящее носит непроизвольный характер. Эти концепции полезны нам для критического осмысления упрощающих воззрений прошлого века. Мы полагаем, что в новом гипнозе пациенты имеют дело со своими собственными фактами, собственными образами и собственными механизмами. |
|
En.: Fait accompli 1. Чтобы побудить пациента верить чему-либо, следует стремиться не вступать в противоречие со свершившимся фактом. Именно поэтому традиционный гипноз действует с помощью последовательных внушений, причем каждое удавшееся прямое внушение играет роль свершившегося факта. 2. Идеомоторный феномен, традиционно считающийся квинтэссенцией гипнотического феномена, тоже ставит пациента перед свершившимся фактом. Когда вмешивается критика, бывает уже слишком поздно блокировать развитие этого феномена. При индукции посредством левитации руки свершившийся факт помогает начать гипноз. В новом гипнозе при косвенных внушениях свершившийся факт используется несколько по-другому: психическая предрасположенность хорошо иллюстрирует это и избавляет от дополнительных пояснений. То же самое относится к последовательному принятию, импликации, дублированию и т. д. 3. Я рекомендую использовать свершившийся факт при обучении релаксации. Существует метод, при котором используется эффект изумления для контроля достигнутого состояния, когда пациент оказывается перед фактом, что его похвалили, и в дальнейшем уже не может заявить, что ему что-то не удалось. |
|
En.: Free association Гипноз - это разновидность психологического функционирования, тесно связанная с «депотенциализацией сознательного». В определенный момент содержание психики начинает образовывать связи согласно новым законам, которые по определению являются законами свободных ассоциаций. Гипноанализ интересуется этими появляющимися в гипнозе ассоциациями, пытаясь трактовать их в аналитическом плане (см. Palaci, 1987). Эриксоновская гипнотерапия довольствуется использованием этого психологического функционирования в интересах пациента: «Вы произносите фразы, порождающие определенные естественные ассоциации в душе пациента. Именно эти его внутренние ответы и являются сутью гипнотического внушения» (Erickson & Rossi, 1981). |
|
En.:Sensory involvement Воспоминание, замысел или любой феномен воображения может переживаться по-разному - с большей или меньшей интенсивностью. Если взять на себя труд и потратить время, чтобы вызвать в памяти зрительные, слуховые, кинестетические образы и соответствовавшее им окружение (погода, одежда и т. д.), воображаемое становится более чувственным, то есть пациент вспоминает все намного интенсивнее, кроме того, по замечанию Араоза, поскольку все каналы коммуникации мобилизуются, мы получаем все условия для возникновения гипнотического состояния. Нередко можно видеть, как в сноподобном состоянии у пациента возникают двигательные феномены (движения рук и т. д.). |
|
En.: Sensory isolation Сенсорная изоляция - это экспериментальная методика, в ходе которой пациенты получают как можно меньше внешних раздражителей. Благодаря аппаратуре, называемой обычно «пузырь», стало возможным значительно уменьшить количество слуховых, зрительных и особенно проприоцептивных стимулов (Lilly, 1977). Некоторые авторы предлагают сенсорную изоляцию в качестве терапевтической техники, создающей, в числе прочего, исключительные возможности для релаксации. Условия сенсорной изоляции представляют собой отрыв от окружающего, что перекликается с нашим определением гипноза. Действия этого подхода частично накладываются на наши, о чем свидетельствует используемый словарь терминов, очень близкий к словарю нового гипноза (Remond, 1990). Когда эксперимент дополняется межличностной связью с сопровождающим, сенсорная изоляция становится полностью сравнимой с нашим гипнозом. Сенсорная изоляция, без сомнения, один из интереснейших путей исследования. Эти выводы близки к выводам более старых авторов, сближавших гипноз с сенсорным ограничением (Kubie et Margolin, 1944; Gill et Brenman, 1959). |
|
En.: Signal Сигнал позволяет привести в действие запрограммированные во время традиционного гипноза установки. В эстрадном гипнозе сигналы широко используются: «Когда я сделаю это, вы впадете в гипноз» В экспериментальном гипнозе (см.: шкалы) сигнал приводит в действие постгипнотическое внушение. Для достижения вторичного самогипноза во время гипнотического сеанса используется сигнал. Для получения первичного самогипноза, необходимого при хирургическом вмешательстве, пациент решает, что сигналом станет контакт скальпеля с его брюшной стенкой, добиваясь этим максимума мотивации (Rausch, 1980). |
|
En.: Signaling Мы оставили это английское слово без перевода для обозначения практики, часто используемой в современном клиническом гипнозе. Его формулировка проста: «Ваше бессознательное может подать мне знак... слегка приподняв этот палец...» (Erickson & Rossi, 1981). На практике мы рекомендуем придерживаться определенного порядка (см.: пример Жака), чтобы не встревожить пациента неожиданным характером этого метода. С 1938 года Эриксон осваивал использование спонтанных движений головы и рук пациента и с юмором говорил, что политики предпочитают задавать вопросы тем, чьи головы покачиваются в вертикальном направлении. Практика сигналинга была разработана в ходе семинара с участием Эриксона и Ле крона в 1952 г. Именно Ле крон (1954) опубликовал первую статью на эту тему (Erickson & Rossi, 1981). Примеры можно найти в многочисленных публикациях Эриксона и других исследователей, а также в наших упражнениях. Движения пальцев при сигналинге отличаются от произвольных движений. Иногда Ле Крон предлагал пациентам помочь движению пальца усилием воли. Что оставалось думать, если в ответ на подобное предложение начинал приподниматься другой палец? Такой ответ, возможно, означал, что задание не было понято или что на него нельзя ответить в рамках «да/ нет». Тогда для разрешения этого «темного пункта» пациенту были заданы другие вопросы (Erickson & Rossi, 1981). Метод подачи сигналов является достоверным индикатором гипноза и может также рассматриваться как средство его углубления (Erickson & Rossi, 1981). Что же касается утверждения о том, что сигналинг - это «истинный голос бессознательного», то Эриксон и Росси предпочитают говорить, что «ответ исходит от подсистемы нашей психики, диссоциированной от сознательного ядра личности» (Erickson & Rossi, 1979). |
|
En.: Symbol Символ - это условное выражение чего-либо. Символический образ может занимать первостепенное место в терапии, если Он обращен к наиболее глубоким слоям «Я», по ту сторону словесного обозначения. 1. Символический образ - не просто отражение психической деятельности, он является носителем, материалом, с помощью которого совершается работа. Эриксон приводит в пример молодую женщину, которая во время гипноза видела себя плавающей под водой. Она видит пустые раковины. Некоторые из них напоминают драгоценные камни, она выбрасывает их на поверхность и т. д. Согласно Эриксону, здесь мы имеем дело с первой психотерапевтической попыткой, позволяющей затронуть эмоциональный материал. Ее сознательная часть пока не знает, что процесс выздоровления начался. Языки пламени, обычные камни, драгоценные камни, раковины - все это средства, чтобы выразить процесс изменения. Процесс созревания можно описать на тысячу ладов, используя язык каждого пациента... В процессе терапии мы можем усиливать значение этого опыта, разговаривая с пациентом, даже если точно не знаем, на что обращены его мысли (Erickson & Rossi, 1979). Эта интерпретация близка к концепции Юнга (1956), для которого символ является наилучшим выразителем чего-то, что находится еще только на пути к осознанию (Erickson & Rossi, 1979). 2. Терапевт и сам пользуется символическим языком или словами, имеющими символический резонанс. Во время сеанса гипноза, говоря с пациенткой (арфисткой), у которой он предполагал сексуальную проблематику, Эриксон использует в своей речи символические сексуальные созвучия. Бессознательное пациентки может использовать этот материал для совершения психологической работы или отвергнуть его (Erickson & Rossi, 1979). 3. Гипнотический способ функционирования активизирует психические структуры, которые принято связывать с правым полушарием (см.: полушария). «В трансе мои пациенты понимают значение снов, символов и других выражений бессознательного» (Rosen, 1982/1986). |
|
En.: Symptom Аналитическая психотерапия не стремится к немедленному устранению симптома, тогда как поведенческий подход нацелен именно на это. Эриксоновский подход в этом смысле очень дифференцирован. Процитируем Джея Хейли (1973, 1984): «Его точка зрения состоит в том, что симптом проявляется в той области, которая для человека, имеющего проблему, является доминирующей и в которой он способен реагировать наиболее значительно и интенсивно. Именно эта локализация сулит терапевту максимум возможностей для того, чтобы вызвать изменение». Эриксон не отрицает вклада, сделанного Фрейдом в понимание смысла симптома, но считает интерпретацию симптомов излишней. Этиология симптома мало интересует его, поскольку, по его наблюдениям, решение проблемы очень часто не связано с тем, что послужило ее причиной (Haley, 1973/1984). Наконец, он считает, что невозможно понять симптом как изолированное поведение, вне контекста, в котором оно совершается (Watzlawick & coll., 1967/ 1972). Эриксон одним из первых отметил, что симптомы занимают определенное место в социальном равновесии (см.: системный) и, следовательно, все окружение пациента должно стать объектом внимания (см.: Haley, 1973/1984). Практика Эриксона показывает, что он помогал пациентам соблюдать определенную экономию: «Работа по разрешению симптома может быть такова, что пациент не поймет, почему исчез симптом, кроме того, происходит как бы спонтанное решение задачи развития, выражавшейся этим симптомом, что способно только удивлять пациентов, не подозревавших, что терапевт занимался этими проблемами» (Erickson & Rossi, 1979). Иногда следует позволить симптому существовать, но по-иному, то есть переработать его. «Слишком многие терапевты, стремясь успокоить своих пациентов, пытаются избавить их от реальности их симптомов, вместо того чтобы работать с этой реальностью» (Erickson, 1983/ 1986; см. также Wen, 1991). |
|
En.: Simulation Симулировать гипноз, как правило, несложно. В современных опытах используют контрольную группу пациентов, симулирующих гипноз, отобранных среди людей, предположительно, наименее гипнабельных. Наблюдателям не удается обнаружить различия. Интересно также, что симуляция транса для некоторых является способом его достижения. Эриксон порой рассказывал некоторым резистентным пациентам историю Долли (Rosen, 1982), молодой резистентной пациентки, которую он попросил симулировать транс, детально описывая свои ощущения. Ей полностью удалось достичь удовлетворительного гипнотического состояния. Пациенты идентифицировали себя с Долли и сами входили в транс. Означает ли это, что всякий гипноз - это бессознательная симуляция? Поскольку определенные так называемые внутренние гипнотические установки позволяют добиваться терапевтического эффекта, который до этого был невозможен, обращение к понятию симуляции не представляет интереса После опыта некоторые пациенты заявляют, что симулировали гипнотическое состояние или утверждают, что не знают, было ли это симуляцией (см.: неопределенность). «Такое объяснение они дают опыту, который не могут осмыслить... Это интерпретация в рамках рационального мышления» (Erickson & Rossi, 1981). |
|
En.: Systemic Эриксон одним из первых отметил, что пациент существует в состоянии равновесия в широком комплексе родственных и иных связей (DAssignies, 1988). Формы поведения и симптомы вписываются в систему наравне с другими ее элементами (Haley, 1973/1984). Кроме того, действующие величины достаточно сложны, так как «система имеет не линейную, а круговую причинность» (Watzlawick & coll., 1974/1975). Дон Джексон (Jackson, 1957) описал то, что он назвал семейным гомеостазом, Здесь набор форм поведения в действительности отражает сопротивление данной группы изменениям (Watzlawick & coll., 1974/1975). С другой стороны, положительные эффекты в системе могут нарастать, как это видно на примере юного Генри (Rosen, 1982/1986): «Уменьшение онигофагии у Генри придало ему уверенности в себе, что, в свою очередь, выразилось в более уверенном поведении. Освобождение одного из членов семьи от иррациональной навязчивости послужило к освобождению его близких, одного за другим. Лаже исключительно тревожные родители явно освободились от неоправданной требовательности к детям». Все изменения пациента связаны с каждым лицом из его мира, или его системы. Хотя иногда кажется, что гипнотерапевт адресуется только к одному лицу, на самом же деле он пытается изменить взаимодействия в рамках окружения пациента; только такая динамика и является по-настоящему психотерапевтичной. Терапевт, находясь вне системы, способен дать ей то, что сама она породить не в состоянии, - изменение ее правил (Watzlawick & coll., 1967/1972). |
|
En.: Tales 1. Слушая детскую сказку, дети и взрослые переносятся в мир воображения. При сознательном или бессознательном соучастии пациента это может стать началом подлинной гипнотической индукции (см. истории). «Терапевтические достоинства волшебной сказки объясняются тем, что пациент находит решения собственных проблем, погружаясь- в сказочное повествование о себе и своих внутренних конфликтах в данный момент своей жизни» (Bettelheim, 1976). 2. Гипнотическая индукция возникает тем вернее, чем полнее речь рассказчика воспроизводит структуру гипнотического транса и использует определенные формулировки. Рассказанная определенным образом сказка может быть использована для вызывания сна или для передачи метафорических сообщений. Однажды, когда непосредственная работа с совсем маленькой девочкой, страдавшей серьезными двигательными нарушениями, полученными вследствие неудачной прививки, оказалась невозможной, мы записали аудиокассету (см. запись), в которой по-своему рассказали историю Спящей Красавицы (Godin, 1989c). У нас нет сведений именно об этом ребенке, но нам известно, что по крайней мере одна девушка с подобным же заболеванием смогла изменить свою жизнь благодаря такой кассете. Используя знания о гипнозе, сказки можно выбирать и приспосабливать в зависимости от конкретных проблем: «Спящая красавица» - при работе с детьми, переживающими кризис, «Мальчик с пальчик» - с детьми брошенными, «Ослиная шкура» - если подразумеваются проблемы инцеста и т. д., как это с успехом уже делали многие наши друзья. |
|
En.: Parentheses 1. Гипноз позволяет изолировать отдельные психологические функции, «их как бы удается взять в скобки». Другими словами, можно добиться временного «зависания» определенной психической активности в пользу другого ее вида. Пациенту нужно научиться как бы жонглировать таким избирательным частичным функционированием. 2. Во время пересказа терапевтической истории или сказки с целью введения в гипноз часто приходится «открывать скобки», рассказывая историю в истории, и таким образом множество историй могут встраиваться в следующих друг за другом скобках. Этот способ хорош для фиксации и насыщения внимания, он также способствует структурированной амнезии (Lankton & Lankton, 1983). |
|
En.: Hidden observer Речь идет о феномене, описанном Хилгардом и Хилгардом (1975) и пролившем новый свет на гипнотические опыты. Во время сеанса «гипнотической глухоты» кому-то пришла в голову идея задать пациенту следующий вопрос: «Несмотря на то, что вы глухи вследствие гипноза, возможно существует какая-то часть вас, которая слышит мой голос и принимает информацию. Если это так, то я хотел бы, чтобы ваш указательный палец подал мне знак». (Этот способ общения, рекомендованный Эриксоном, уже стал обычным в клинической практике.) Ко всеобщему изумлению, палец приподнялся Пациент тут же вмешался: он был очень взволнован, так как почувствовал движение своего пальца и не мог понять причины этого. Таким образом, его состояние уже не могло быть квалифицировано как полная глухота. Хилгард продолжил подобные эксперименты и заметил, что пациенты в гипнозе могут заявлять о своей нечувствительности к болевым раздражителям, тогда как автоматическое письмо, которое тот же самый пациент выполнял одной из диссоциированных рук, свидетельствовало о восприятии определенного уровня боли, соответствующего восприятию вне гипноза. Для удобства обозначения Хилгард говорил о такой информации как о доступной скрытому наблюдателю, понимая, что это всего лишь метафора, которая ни в коем случае не означает существования некой второй личности со своей собственной жизнью, некоего гомункулуса, живущего в глубинах личности. |
|
En.: Fusion Гипноз - это межличностный опыт в контексте отстраненности, что делает ситуацию очень необычной. Пациент находится в психологическом резонансе со словами, произносимыми другим человеком. Для нас слияние этим и ограничивается. Некоторые авторы все представляют по-другому (см. диада) и предполагают, что пациент в гипнотическом опыте теряет свою идентичность (см. измененное состояние сознания). Согласно Халлу (Hull, 1933), гипервнушаемость и диссоциация сознания способствуют тому, что слова гипнотизера приобретают значение реальных стимулов. Его голос как бы расширяет психические процессы пациента, и это открывает простор широкому спектру искажений восприятия (Erickson & Rossi, 1981). Некоторые экспериментаторы полагают также, что в рамках раппорта отдельные пациенты начинают объединять себя с оператором до такой степени, что перестают отличать собственное поведение от внушенного (Lynn & coll., 1988). Наконец, некоторые психоаналитики большое значение придают понятию аффективного слияния во время гипноза (Chertok, 1989). |
|
En.: Resonance of words В гипнозе крайне важен резонанс используемых слов. Резонанс конкретного слова может быть использован как психологический ориентир. С другой стороны, мы должны помнить, что самые нейтральные слова могут иметь отрицательный резонанс для данного пациента: услышать, что в трансе можно чувствовать себя, как в коконе, будет катастрофой для человека, страдающего клаустрофобией. Эриксон цитирует случай с пациенткой, у которой происходила возрастная регрессия, когда она слышала слово «doggy», содержавшее для нее инфантильные коннотации (Erickson, I, 19). |
|
En.: Laugh 1. Родство между смехом и гипнозом очевидно: - смех, как и гипноз, является непроизвольным феноменом; - смех - это также ослабление бдительности, отстраненность; - как и гипноз, смех редко возникает у человека в одиночестве, кроме тех случаев, когда он вспоминает какую-нибудь предшествовавшую ситуацию; - невозможно принудить кого бы то ни было смеяться. 2. Часто можно наблюдать, как пациенты смеются в начале гипнотического сеанса. Оператор должен использовать этот феномен, просто сказав, к примеру: «Смеяться - это хорошо... хорошо, что вы сохраняете чувство юмора...» 3. Любопытно, что если пациентам под гипнозом внушать, что они смотрят смешной фильм их зачастую охватывает непреодолимый смех. Некоторые при этом видят смешные картины, другие - нет. |
|
En.: Displacing resistance Иногда Эриксону приходилось, следуя псевдологике бессознательного, смещать сопротивление: «Возможно, вы могли бы быть загипнотизированы; вполне вероятно также, что вы не сможете быть загипнотизированы. Испробуем этот стул; если не удастся, то мы сможем...» (Erickson & coll., 1976). Переместить сопротивление на стул - способ алогичный, использующий механизмы бессознательного. Сопротивление вполне может быть перемещено на человека: после тщетных попыток Эриксон поручал продолжение сеанса своему сотруднику (менее опытному, чем он сам) и выходил из комнаты... унося вместе с собой сопротивление пациента (Erickson & Rossi, 1981). |
|
En.: Induction content Что можно наблюдать в процессе гипнотической индукции? Если иметь в виду только ее вербальный аспект, то произведенный нами анализ нескольких записей гипнотических сеансов выявил целый ряд сходных пунктов, несмотря на то, что некоторые из них встречаются только при определенных видах гипноза. В первом приближении мы чаще всего встречаем следующее. 1. Просьбы, которые иногда приобретают характер утверждения: - расслабиться, - уменьшить бдительность, - сосредоточиться на сообщениях оператора, - отвлечься от окружающего, - отдаться игре воображения и фантазии, - дать возможность некоему поведению появиться «спонтанно», - более уточненные просьбы... 2. Нельзя оставить без внимания импликации, дополняющие картину: предположение, что оператор - это некто могущественный, предположение, что оператор может говорить вместо пациента, как если бы они стали едины, импликации посредством слов или образов: закрывание глаз предполагает идею сна и покоя... безмолвные импликации, определяемые тем, что уже известно пациенту, и т. д. В заключение можно сказать, что большой ошибкой является сведение процесса гипнотической индукции к простому ритуалу. В настоящее время необходим сравнительный структурный анализ существующих типов гипнотической индукции. |
|
En.: Somnambulism В медицинской литературе со времен Месмера и Пюисепора описывались гипнотические «состояния» такой интенсивности и специфичности, что их стали называть вызванным сомнамбулизмом. На эстраде именно эти проявления демонстрируются в ходе представления. В настоящее время слово «сомнамбулизм» употребляется редко, как критерий высокой внушаемости в сочетании с повышенной физиологической реактивностью и спонтанной амнезией содержания сеанса, возникающей на выходе из состояния (Weitzenhoffer, 1988, 2). Эриксон использует этот термин, «когда кто-то способен действовать в трансе, как в состоянии бодрствования, полностью сохраняя связь с гипнотизером» (Erickson & Rossi, 1979). В подобных случаях, замечает он, пациенту недостает душевной инициативы и он сохраняет слишком тесную связь с оператором (Erickson & Rossi, 1979). Сомнамбулические состояния особенно интересуют практикующих традиционный гипноз, тогда как сторонники нового гипноза стремятся избежать этого феномена и действительно почти не сталкиваются с ним (мы, конечно, можем наблюдать явления сомнамбулизма, если пациент в него верит). Еще недавно Вайтценхоффер полагал, что сомнамбулические состояния могут иметь другую природу, нежели гипнотические состояния вообще (см.: континуум). Лично я не думаю, что сомнамбулические состояния представляют собой завершающую стадию гипноза, на самом деле идет о завершенной форме внушения. Сомнамбулические состояния, по моему мнению, появляются только в определенном контексте, в частности, они возникают в рамках особого ожидания; другими словами, они являются завершением определенной установки на самопрограммирование. |
|
En.: Sleep Гипноз долгое время считали разновидностью сна. Месмер и Пюисепор сообщали о случаях «усыпления», позже говорилось о «сомнамбулизме»; в дальнейшем операторы использовали представление о сне, иногда открыто, как Фариа, иногда косвенным методом, как Брэйд, добивавшийся спонтанного закрытия глаз. Льебо внушал сон, прежде чем приступить к более специфичным внушениям. Такой вызванный сон, согласно Льебо, имел ту же природу, что и естественный. Впрочем, замечает он, можно производить те же внушения в момент засыпания. Бернгейм допускал, что сон, естественный или вызванный, способствует появлению гипнотических феноменов (Bemheim, 1916). Мы теперь хорошо знаем, что гипноз - это не сон. Но во время традиционной индукции повторяют слова, внушающие мысли о сне (см. экспериментальная индукция), до тех пор, пока пациент не закроет глаза и не уронит голову как человек, который уснул. В принципе (кроме редких исключений) в новом гипнозе больше не упоминается о сне, поскольку терапевт не стремится к подразумеваемой пассивной установке пациента. |
|
En.: Accompaniment С психологической точки зрения сопровождать кого-либо означает начать действовать вместе с ним. «Войти в гипноз» - значит приступить к психологическому действию, априори неосуществимому в одиночку; поэтому сопровождение необходимо. Суть любого подхода в гипнозе и в психотерапии заключается в умении сопровождать пациента. Заглавие книги Сиднея Розена (1982) «Мой голос будет сопровождать тебя» повторяет излюбленную фразу Эриксона. Сопровождение пациента предполагает принятие в качестве исходной позиции того, что пациентом предлагается. В частности, использующая и парадоксальная индукции утилизируют то, что пациент умеет делать, или то, что он уже делает. Только на этой основе возможно что-то новое. Качество сопровождения - предмет особой заботы терапевта. |
|
En.: Accompany througt a memory Сопровождение в воспоминании - это простой способ индукции гипноза. Он состоит в том, что пациента просят вспомнить эпизод из его жизни, когда он хорошо себя чувствовал, например, вспомнить свой отпуск. Благодаря оператору, соблюдающему определенные принципы (см.: заботы), пациент получает возможность пережить эти воспоминания намного ярче, чем он смог бы это сделать один, и постепенно достичь удовлетворительного уровня гипноза. Это - прекрасный и мягкий метод индукции. Что может быть проще, чем сказать пациенту, жалующемуся, что ему не по себе: «Вспомните мгновения, когда вы чувствовали себя хорошо и уверенно, чтобы мы могли использовать это воспоминание как ресурс» (см.: гипноз, слово). |
|
En.: Resistance Для нас сопротивление - это все то, что противостоит изменению в целом и вхождению в гипнотический тип функционирования в частности. Сюда относится и сопротивление давлению со стороны другого человека. Согласно классической схеме Эриксона, мы можем расценивать как вариант бессознательного сопротивления ситуацию, при которой пациент хочет быть загипнотизированным, но не достигает необходимой отстраненности из-за определенной бессознательной внутренней позиции; и наоборот, мы можем говорить о сознательном сопротивлении, когда пациент отвергает гипноз по соображениям логического порядка, но может проявить себя как «хороший пациент», как только будет использован адекватный подход (см.: интерконтекстуальное внушение). Сопротивление является для нас разновидностью установки. В это понятие следует также включить амбивалентность пациентов, которые в одно и то же время хотят и не хотят (Erickson & Rossi, 1979). Таким образом, наши слова и формулировки должны учитывать потребность пациента двигаться вперед и его потребность сопротивляться. Как бы то ни было, именно понятие сопротивления придает гипнотической практике ее клинический интерес. В действительности речь уже не идет о применении каких-то рецептов, важно постоянно знать, до каких пор и как мы хотим помогать пациенту. Отметим теперь, что работа с сопротивлением никоим образом не является просто его устранением в целях успешного проведения гипнотического сеанса; речь всегда идет о применении терапевтического подхода. Для преодоления сопротивления Эриксон советует нам менять подход до тех пор, пока не будет найден язык, подходящий пациенту, с согласия пациента как бы подбираются ключи к нему. Но следует знать, что сопротивление, не будучи интеллектуальным процессом, может быть преодолено только с помощью иррациональных подходов, близких к косвенным внушениям. Некоторые из них немыслимы без юмора: парадокс, разрядка, смещение или использование самого сопротивления. |
|
En.: Resistance to suggestions Исследователи пытались опытным путем определить способность пациентов сопротивляться внушениям во время гипноза (Levitt & coll., 1990). Так, например, чтобы усилить мотивацию пациентов, второй экспериментатор предлагал им деньги. Число пациентов, которые не могли сопротивляться, колебалось от 33 до 53%. Мы считаем этот эксперимент недостоверным, так как стремление продолжать играть роль «хорошего гипнотического пациента» может само по себе быть сильнее финансовой мотивации (Lynn, 1990). Психологи пытались выяснить, можно ли заставить причинить неприятность себе самому или другим. Роуленд (1939) просил засунуть руку в коробку со змеями (обезвреженными, о чем пациент не знал). Некоторые делали это, другие выходили из гипноза. Он просил также плеснуть в экспериментаторов серной кислотой, что некоторые и делали. Эти эксперименты были повторены, в частности, Орном и Эвансом (1965), которые брали в качестве контрольной группы резистентных к гипнозу пациентов; они с удивлением наблюдали то же безответственное поведение в обеих группах. Экспериментаторы сделали вывод, что «неявные признаки» позволяли пациентам догадываться, что ситуация не была реальной. Итак, внушению свойственно принуждение, и оно сильнее, чем обычно представляется (Milgram, 1965). Что касается гипноза, то старая точка зрения Сибли (Sibley, 1904) хорошо выражает наше мнение: «Существуют очень восприимчивые люди, которые не подозревают, что способны сопротивляться власти гипнотизера. Они ждут, что на них повлияют, и сдаются после малейшего усилия. Они могли бы сопротивляться, если бы знали, что могут это, и совершили бы необходимое усилие» (см.: самосбывающееся предсказание). |
|
En.: Change in type of suggestion 1. В традиционном гипнозе используются прямые внушения. При этом очень важным моментом мне представляется соскальзывание в типах внушений, предлагаемых пациенту. Вначале делается акцент на обычном внушении, которое, между прочим, может быть простым самовнушением (см. традиционный гипноз). Постепенно оператор переходит к приказаниям, усиливая свою господствующую позицию, и наконец начинает принимать решения вместо пациента. Это внушение, при котором не признается, но подразумевается, что пациент больше не имеет собственной воли. Такая спираль отражает стратегию принятия доминирующей роли. Делегирование инициативы оператору как бы расширяется без ведома пациента, так, что он не отдает себе в этом отчета, вплоть до его полного отказа от действия. 2. Порой в новом гипнозе используется соскальзывание в предлагаемых пациенту вопросах, но это не имеет ничего общего с ситуацией, описанной выше (см. расспрос). |
|
En.: Ingredients Не всегда просто определить, что же является наиболее существенным в гипнотическом сеансе (см.: артефакт). 1. Правильнее было бы проанализировать содержание того, что говорил оператор во время индукции, вместо того чтобы рассматривать гипноз как целостный ответ на ритуал индукции. Для того чтобы быть полным, подобный анализ должен учитывать «что говорится, как говорится, когда говорится и где говорится» (Weitzenhoffer, 1976). Мы охотно добавим: учитывать также характер взаимодействия между партнерами на сознательном и бессознательном уровнях. 2. Когда мы смотрим эстрадный гипнотический сеанс, мы как бы присутствуем при развитии сомнамбулического состояния; при этом налицо банальная подчиняемость внушениям; бросается в глаза также игровой момент и удовольствие от разыгрывания спектакля. Следует ли удовлетвориться одним из этих возможных объяснений или можно допустить, что различные причины смешиваются и взаимодействуют, порождая сложное поведение, квалифицируемое как гипнотическое (Godin, 1988a), 3. Проблема приобретает дополнительную сложность в связи с тем, что гипноз i имеет терапевтическую направленность и ничто не мешает терапевту в ходе гипноза одноврЫ менно использовать другие специфичные подходы. Поэтому не всегда легко выделить состав- ляющие эриксоновского «терапевтического коктейля». |
|
En.: Compound suggestion Составное внушение заключается в соединении множества предложений, порой не имеющих между собой логической связи. Они как бы взаимно усиливаются. Наиболее простой связью является использование союза «и», с помощью которого объединяются все фразы во время гипнотического сеанса. Более смелым будет употребление оборотов типа «поскольку..., по мере того, как..»(см. Erickson & coll., 1976 и Erickson & Rossi, 1979) Иллюстрации можно найти и в наших примерах. Составное внушение является частью косвенного внушения, со всеми вытекающими из этого преимуществами, неудобствами и возможностями. |
|
En.: Coexistence of different types of hypnosis Возможно ли объединить традиционный и новый гипноз и использовать оба вида гипноза во время одного сеанса? Эти подходы отличаются тем, что по-разному насыщены внушением. Дантист индуцирует гипноз более прямым и быстрым способом, но он может также пользоваться выгодами более тонкого подхода, свойственного новому гипнозу. Психотерапевт ждет, пока его пациент научится надлежащим образом функционировать на бессознательном уровне (Godin, 1991b), но может при случае использовать прямое внушение; это показано в случае, если требуется воздействовать на соматические симптомы или разорвать определенный порочный круг. И наоборот, часто бывает, что традиционные гипнотизеры включают в произносимый ими текст косвенное и открытое внушения. Порой очень трудно провести границу между этими двумя видами гипнотизма без учета их базовых гипотез, кроме того, анализ затрудняется из-за их косвенного и невербального характера. |
|
En.: Cooperation Гипноз можно определить как сотрудничество, а отнюдь не как состояние восприимчивости пациента, позволяющего другому влиять на себя. Подобная установка богата новыми возможностями. Это сотрудничество возможно лишь в том случае, если сознание пациента не отключено и его отстраненность, не будучи отрешенностью, является отстраненностью условной. Во время такого сотрудничества оператор помогает пациенту увидеть, что тот обладает неожиданными для него самого возможностями. Перед тем как приступать к какому бы то ни было действию, в новом гипнозе хорошим тоном считается спросить согласия у пациента. Это сотрудничество также предполагает, что вопреки некоторым утверждениям между оператором и пациентом не происходит слияния. |
|
En.: Sophrology Иногда термины «гипноз» и «софрология» употребляют как синонимы. А между тем «д-р Сэйседо, основатель софрологии, сразу отмежевался от гипноза как от слишком директивного и ограниченно доступного. Софрология Сэйседо на самом деле претендует на то, чтобы быть чем-то большим, чем терапия, чем-то более «гуманистическим», не исключающим ни философских рассуждений, ни социальных соображений. Она становится «наукой о человеческом сознании и его изменении» в сторону гармоничной формы существования и включает в себя, помимо терапевтического применения, такие методы развития личности, как динамическая релаксация, основанная на восточных подходах (йога, тибетские практики, дзен), Софрология предполагает активизацию динамического потенциала и позитивных сил, присущих каждому индивиду. [...] Не будучи направленной на диссоциацию, она [софрология] стремится дать человеку возможность испытать целостность личности в как можно более гармоничном едином переживании тела-сознания, порожденном снижением уровня бдительности. Она не столько стремится к депотенциализации сознательного, сколько к расширению поля сознания при повышении восприимчивости, достигаемом путем расслабления, и переживании физических и душевных явлений без дихотомии» (Etchelecou, 1992). |
|
En.: Specific phenomena of hypnosis Гипноз способствует развитию любопытных повторяющихся феноменов, называемых специфическими гипнотическими феноменами. В действительности ни один из этих феноменов не является специфичным для гипноза, поскольку каждый из них может как бы случайно возникать в негипнотических ситуациях. Например, в определенных ситуациях человек может не чувствоваться боль (Dousse, 1991). Возрастная регрессия, каталепсия, искажение времени, искажения восприятия, внушенное постгипнотическое поведение, автоматическое письмо, позитивные и негативные галлюцинации, изменение памяти (ретроактивная галлюцинация) являются частью этих феноменов. Развиться они могут не у каждого. Возможна избирательная предрасположенность к некоторым из них, а реализация трех последних является делом исключительным. Но гипноз позволяет развивать их. Кроме того, они являются разновидностями гипнотического функционирования и представляют собой полезный для пациента навык, помимо всякого иного практического использования. Поэтому сеанс гипноза призван кратко исследовать каждое из этих состояний. Согласно Эриксону и Росси, специфические феномены являются элементами диссоциированных видов поведения, нормальных на определенном этапе развития (Erickson & Rossi, 1979), и становятся понятными, если считать, что гипноз базируется на активизации нервных связей, относящихся к детству или к младенчеству (Erickson & Rossi, 1979). Гипнотические феномены вызываются благодаря особой природе возникающей связи и в той мере, в какой они согласуются с потребностями пациента (Erickson & Rossi, 1979). |
|
En.: Spontaneity Невозможно приказать «быть спонтанным», однако замечено, что гипнотическое функционирование ощутимо приближает нас к спонтанности (см.: непроизвольные виды поведения). В рамках психотерапии цель гипноза - помочь пациентам вновь обрести утерянную или не испытанную по-настоящему спонтанность. |
|
En.: Strategy Для терапевта стратегический подход заключается в принятии на себя инициативы в действиях, в установлении их программы и в прояснении перспектив в ходе этих действий (Haley, 1973/1984). Тогда знания и опыт терапевта позволяют ему надеяться на успешные психологические изменения у его пациента. Стратегическая терапия в том виде, как ее изобрел и практиковал Милтон Эриксон, заключалась главным образом в том, что пациенту предлагалось осуществлять определенные виды поведения, порой странные, даже если он не понимал их смысла. Гипноз Эриксон тоже использовал стратегически, то есть так, чтобы помогать преодолевать возникающие при этом опасения и затруднения. В таком контексте постгипнотическое внушение играло очень важную роль. Можно сказать, что в этот период Эриксон стремился добиваться изменений в поведении, рассчитывая, что за этим последует психическая перестройка. Можно найти множество впечатляющих примеров стратегического подхода Эриксона в книге Джея Хейли (1973/1984). Но следует помнить, что стратегический подход легко может привести к злоупотреблениям и к достойным сожаления манипуляциям (Boot, 1988). |
|
En.: Structuring the trance Эриксон высказал предположение, что гипнотический транс соответствует психологическим феноменам, развертывающимся в определенной динамике (которую, как и Росой, он предпочитал называть «микродинамикой»). Это понятие очень важно, поскольку здесь мы приближаемся к определению того, чем является гипнотический опыт. С этой точки зрения всякий гипноз, в собственном смысле слова, может быть схематично представлен, как пять последовательных этапов, составляющих, некоторым образом, его структуру (Erickson & coll., 1976). Не следует смешивать эту структуру с планом сеанса. Такая динамика действительно обнаруживается в каждый момент гипнотического сеанса. Эти пять этапов существуют всегда, даже если они сжаты и плохо различимы. Их последовательность такова: 1. Фиксация внимания (этап очень хрупкий, который легко может прерваться, если не перейдет в следующую стадию). 2. Депотенциализация сознательных процессов, которая может наступить спонтанно, но чаще вызывается оператором. 3. Запуск бессознательных процессов, обычно в зависимости от услышанных слов. 4. Бессознательные процессы, которые остаются невидимыми и предположительно определяются тем, что им предшествует. 5. Гипнотический ответ, видимый или субъективный, но всегда непроизвольный. |
|
En.: Structured amnesia Структурированная амнезия - это техника, суть которой состоит в том, что пациент теряет нить воспоминаний после выхода из транса. Эта процедура, изобретенная Эриксоном, заключается в произнесении одной или нескольких фраз в начале сеанса (якорь) и в их точном повторении в тот момент, когда пациент реориентируется. Пациент, переживая два сходных момента, склонен идентифицировать их, в его представлении они сливаются, и он забывает то, что происходило между ними (см. пример Солен). Затем терапевт отвлекает внимание пациента, чтобы он окончательно потерял связующую нить. Известно, что так же забываются ночные сновидения, если в момент пробуждения человек чем-то отвлекается. Этот способ хорош во всех случаях, когда терапевт не хочет, чтобы пациент сознательно вмешивался в бессознательные процессы, приведенные в действие во время сеанса, например, чтобы пациент не пытался анализировать использованные в ходе сеанса метафоры. В противоположность классической гипнотической амнезии пациент при «пробуждении» помнит, что все прошло хорошо. Если в дальнейшем он забывает детали происходившего, то у него не остается никаких поводов для тревоги. (См. также Erickson & Rossi, 1981,1989 и Erickson, 1986.) |
|
En.: Subjective (experience) Любой гипноз - это уникальный субъективный опыт, не сравнимый ни с каким другим. Психика взрослого человека (но с реликтами детства), как и контекст опыта создают нечто неожиданное. Наиболее важным в гипнозе является не то, что понимают, а то, что испытывают. Определенное психическое содержание получает новые аффективные ассоциации. Ощущение защищенности позволяет встретить лицом к лицу то, что казалось небезопасным. Игровой контекст, часто сопутствующий гипнозу, дает возможность принять к рассмотрению новые данные. И, наконец, особый характер межличностных отношений, основанный на раппорте, для некоторых также может явиться совсем новым субъективным опытом и источником обновления. Пациенты могут связывать полученный ими опыт с гипнотическим трансом. Но иногда они не знают или забывают, что «были в трансе» (Erickson , 1983/1986). |
|
En.: Script В психологии этим термином принято обозначать повторяющиеся типы поведения некоторых пациентов. Они как бы стремятся снова и снова проигрывать одну и ту же сцену, чтобы доказать что-то себе самим или другим людям. Эти сценарии, будучи детально проработаны, остаются неизвестными самому пациенту и, подобно парадигме, не обсуждаются и не подлежат обсуждению. В таких случаях гипноз имеет терапевтическое значение, если позволяет изменить установку пациента. Пример Ноэми показывает, как она открывает в себе самой возможность нового поведения, чего ей не удавалось сделать усилием воли. Пример Ундины позволяет увидеть, что она идет теперь в бассейн не для того, чтобы доказать свою неспособность плавать, а для того, чтобы наконец попытаться чему-нибудь научиться. |
|
En.: Chaining См.: ассоциировать. |